![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
darth_veyda(Нну, вот она я, такая красивая - после престижной школы и престижного факультета в свои двадцать пять неработающая не то, что барменом - вообще никем, потому что отказывают не только мозги, но и здоровье. Запас прочности кончился почему-то в тот самый момент, когда я в первый раз решила прислушаться, что же происходит у меня в голове, и начать что-то с этим делать. Два года полного провала, год терапии, который целиком ушел на то, чтобы я перестала шарахаться от каждой тени и начала хоть иногда спать по ночам, и никакой уверенности, что я доживу до того момента, когда смогу вести что-то отличное от жизни комнатного растения)
Математический класс математического лицея. Не, то, чему там учили, я помню до сих пор намного лучше, чем усвоенное в институте. Не, на районную олимпиаду по математике мы ходили всем классом и всем же классом загребали все призовые места, страшно раздражая остальные школы. Не, призеров международных олимпиад мы тоже поставляли исправно. Не, мы в девятом-десятом-одиннадцатом классе учили вещи из вузовской программы - и не просто учили, а так, чтоб понятно было и в голове отложилось (и лично мне этого багажа хватило еще и на первые два курса, думаю, не мне одной). Не, нас идеально подготовили к поступлению, и поступили все. Но, но, но.
Но - за один раз не сделанное домашнее задание (двадцать-тридцать-сорок задачек, на каникулы - шестьдесят по алгебре и по геометрии столько же) из школы выгоняли. С минимум двумя скандалами - один при всем классе, один при родителях. Хороший у нас был математик, но... гхм... темпераментный.
Но - мы сдавали по два экзамена раз в полугодие (по алгебре, повторюсь, и геометрии). Двум учителям (чтоб быстрее, типа). Помимо того, что нагрузка, что сложно и так далее, это было еще и, простите, стремно до потери соображения - и не в последнюю очередь из-за учительского темперамента, который потенциально чреват был ничуть не менее реальной перспективой вылететь из школы, наравне с "не тянет нагрузку" и несделанным домашним заданием.
Но - тому самому, из которого растили призера международной олимпиады, математик последние два года обучения на полном серьезе запрещал ходить в школу - тот должен был месяцами сидеть дома и решать олимпиадные задачи в порядке тренировки. Их таких двое было, но второй как-то выкручивался, он вообще мог из чего угодно выкрутиться...
Но - над всем этим была еще общешкольная, простите, доктрина. И ладно бы она ограничивалась "ребенок должен соответствовать нашим высоким стандартам, а иначе вон отсюда" (этих стандартов тоже бывает достаточно, чтоб от них двинуть кони, но они, по крайней мере, неоригинальны, ибо растут чуть не во всех заведениях, позиционирующих себя как элитные). Но было ж еще и "ребенок регулярно должен быть в чем-нибудь виноват" - и это превалировало даже над соответствием стандартам. Причем даже не в форме "наказать просто так, сам знает за что", а "в чем именно виноват, мы тоже назначим сами, потому что порядок должен быть". И от нас требовали... мнээээ... докладывать друг о друге, кто в чем из установленного списка провинился. Иногда казалось, что там где-то у учителей план лежит по количеству этих самых обнаруженных протокольных провинностей, и план им надо выполнять и перевыполнять - ничем другим объяснить поток реально бредовых обвинений, которые с реальным положением вещей не стыкуются даже методом тыка, мы не могли.
Ну и по мелочи - когда учительница что-то долго на урок не идет, и молча выходишь из класса, спускаешься в подсобку и успокаиваешь ее, пока она рыдает от душевной беседы с директором - он-то главный, у него не только ученики, а и учителя должны быть по графику виноваты.
И тот эпизод, который с моей стороны, наверно, мало отличался от убицца об стену - когда я притопала в школу за пару дней до укладки меня в больницу, потому что экзамен надо написать, пешочком, потмоу что тепло же на улице, с астматическим приступом, почерневшим личиком и мутными глазками, так вот, я этим эпически ГОРДИЛАСЬ, потому что это был единственный раз за все четыре года лицейской жизни, когда мне удалось вызвать у классной руководительницы человеческие чувства - она за меня испугалась, а не за свою премию или соблюдения графика провинностей...
А, еще и класс, собранный почти целиком из ребенков, которые в своей родной школе привыкли к вполне конкретной роли - "лучший ученик в классе, который учится за весь класс и которого, с высокой вероятностью, в качестве благодарности за это шпыняют и притравливают по мелочи". Честно, я не знаю, было это совпадением или какой инфернальной закономерностью, но из тридцати моих одноклассников двадцать, и я с ними, были вот этим вот, которое привыкло быть одновременно самым умным и тряпкой для вытирания ног и не имеет навыков нормального общения, а оставшиеся десять - тоже подарками каждый в своем уникальном роде. И соотношение полов - пять мальчиков на одну девочку. И вот этот гребаный экзотический зверинец как-то пытался ужиться друг с другом в условиях, описанных выше.
Мы были тихими и воспитанными - то есть куролесили строго вне школы. Пить и курить было нельзя, поэтому мы не пили и не курили - строго до выпускного вечера. Здоровых среди нас, кажется было полтор из тридцати (того, который до середины одиннацатого класса сверкал первой группой здоровья, а потом грохнулся в обморок на пороге поликлиники, куда он направился прямо с уроков - до кабинета врача не дошел, я за половинку здорового считаю). Общаться с людьми многие из нас, кажется, так и не привыкли. Процент успешных и счастливых... я боюсь об этом судить. То, что я помню до момента, когда я совсем перестала с бывшими одноклассниками общаться - это соотношение "немножко тех, кого все это не поломало и они в полном ажуре, оставшиеся, которых намного больше, делятся на тех, кто уже сдулся и пока еще нет".
И ведь мы любили эту школу, там было классно, там было интересно, там было ЛУЧШЕ, ЧЕМ В СТАРОЙ ШКОЛЕ, там было полно возможностей быть не просто крутым, а круче всех, там у многих из нас впервые появился круг общения (даже если плохо представляешь себе, как с ним обращаться, потребности в нем никто не отменяет). И учителя там попадались очень хорошие, и математик наш темпераментный сколько раз защищал нас от общешкольных, простите,выебонов особенностей (возможно, из соображений, что дрючить нас можно только ему). Правда, г-н директор имел обыкновение нахрен таких увольнять (математик не в счет, он неприкосновенен), но не всегда успевал.
Господи, Твоя воля, неужели качественное образование нельзя давать без всего этого?!
Математический класс математического лицея. Не, то, чему там учили, я помню до сих пор намного лучше, чем усвоенное в институте. Не, на районную олимпиаду по математике мы ходили всем классом и всем же классом загребали все призовые места, страшно раздражая остальные школы. Не, призеров международных олимпиад мы тоже поставляли исправно. Не, мы в девятом-десятом-одиннадцатом классе учили вещи из вузовской программы - и не просто учили, а так, чтоб понятно было и в голове отложилось (и лично мне этого багажа хватило еще и на первые два курса, думаю, не мне одной). Не, нас идеально подготовили к поступлению, и поступили все. Но, но, но.
Но - за один раз не сделанное домашнее задание (двадцать-тридцать-сорок задачек, на каникулы - шестьдесят по алгебре и по геометрии столько же) из школы выгоняли. С минимум двумя скандалами - один при всем классе, один при родителях. Хороший у нас был математик, но... гхм... темпераментный.
Но - мы сдавали по два экзамена раз в полугодие (по алгебре, повторюсь, и геометрии). Двум учителям (чтоб быстрее, типа). Помимо того, что нагрузка, что сложно и так далее, это было еще и, простите, стремно до потери соображения - и не в последнюю очередь из-за учительского темперамента, который потенциально чреват был ничуть не менее реальной перспективой вылететь из школы, наравне с "не тянет нагрузку" и несделанным домашним заданием.
Но - тому самому, из которого растили призера международной олимпиады, математик последние два года обучения на полном серьезе запрещал ходить в школу - тот должен был месяцами сидеть дома и решать олимпиадные задачи в порядке тренировки. Их таких двое было, но второй как-то выкручивался, он вообще мог из чего угодно выкрутиться...
Но - над всем этим была еще общешкольная, простите, доктрина. И ладно бы она ограничивалась "ребенок должен соответствовать нашим высоким стандартам, а иначе вон отсюда" (этих стандартов тоже бывает достаточно, чтоб от них двинуть кони, но они, по крайней мере, неоригинальны, ибо растут чуть не во всех заведениях, позиционирующих себя как элитные). Но было ж еще и "ребенок регулярно должен быть в чем-нибудь виноват" - и это превалировало даже над соответствием стандартам. Причем даже не в форме "наказать просто так, сам знает за что", а "в чем именно виноват, мы тоже назначим сами, потому что порядок должен быть". И от нас требовали... мнээээ... докладывать друг о друге, кто в чем из установленного списка провинился. Иногда казалось, что там где-то у учителей план лежит по количеству этих самых обнаруженных протокольных провинностей, и план им надо выполнять и перевыполнять - ничем другим объяснить поток реально бредовых обвинений, которые с реальным положением вещей не стыкуются даже методом тыка, мы не могли.
Ну и по мелочи - когда учительница что-то долго на урок не идет, и молча выходишь из класса, спускаешься в подсобку и успокаиваешь ее, пока она рыдает от душевной беседы с директором - он-то главный, у него не только ученики, а и учителя должны быть по графику виноваты.
И тот эпизод, который с моей стороны, наверно, мало отличался от убицца об стену - когда я притопала в школу за пару дней до укладки меня в больницу, потому что экзамен надо написать, пешочком, потмоу что тепло же на улице, с астматическим приступом, почерневшим личиком и мутными глазками, так вот, я этим эпически ГОРДИЛАСЬ, потому что это был единственный раз за все четыре года лицейской жизни, когда мне удалось вызвать у классной руководительницы человеческие чувства - она за меня испугалась, а не за свою премию или соблюдения графика провинностей...
А, еще и класс, собранный почти целиком из ребенков, которые в своей родной школе привыкли к вполне конкретной роли - "лучший ученик в классе, который учится за весь класс и которого, с высокой вероятностью, в качестве благодарности за это шпыняют и притравливают по мелочи". Честно, я не знаю, было это совпадением или какой инфернальной закономерностью, но из тридцати моих одноклассников двадцать, и я с ними, были вот этим вот, которое привыкло быть одновременно самым умным и тряпкой для вытирания ног и не имеет навыков нормального общения, а оставшиеся десять - тоже подарками каждый в своем уникальном роде. И соотношение полов - пять мальчиков на одну девочку. И вот этот гребаный экзотический зверинец как-то пытался ужиться друг с другом в условиях, описанных выше.
Мы были тихими и воспитанными - то есть куролесили строго вне школы. Пить и курить было нельзя, поэтому мы не пили и не курили - строго до выпускного вечера. Здоровых среди нас, кажется было полтор из тридцати (того, который до середины одиннацатого класса сверкал первой группой здоровья, а потом грохнулся в обморок на пороге поликлиники, куда он направился прямо с уроков - до кабинета врача не дошел, я за половинку здорового считаю). Общаться с людьми многие из нас, кажется, так и не привыкли. Процент успешных и счастливых... я боюсь об этом судить. То, что я помню до момента, когда я совсем перестала с бывшими одноклассниками общаться - это соотношение "немножко тех, кого все это не поломало и они в полном ажуре, оставшиеся, которых намного больше, делятся на тех, кто уже сдулся и пока еще нет".
И ведь мы любили эту школу, там было классно, там было интересно, там было ЛУЧШЕ, ЧЕМ В СТАРОЙ ШКОЛЕ, там было полно возможностей быть не просто крутым, а круче всех, там у многих из нас впервые появился круг общения (даже если плохо представляешь себе, как с ним обращаться, потребности в нем никто не отменяет). И учителя там попадались очень хорошие, и математик наш темпераментный сколько раз защищал нас от общешкольных, простите,
